Суть законопроекта сводится к тому, чтобы ввести применение смертной казни как вышей меры наказания по отношению к лицам, совершившим преступления против половой неприкосновенности малолетних детей. Малолетним, согласно действующего Уголовного кодекса КР, считается ребенок в возрасте до 14 лет. В настоящее время уголовное законодательство, в качестве высшей меры наказания за изнасилование малолетних или совершение насильственных действий сексуального характера в отношении малолетних, предусматривает пожизненное лишение свободы.
В справке-обосновании к законопроекту инициаторы указали на следующие аспекты. Во-первых, количество преступлений против половой неприкосновенности детей растет в Кыргызстане с каждым годом. Это подтверждается и официально зарегистрированными случаями, и данными неофициальных исследований. Во-вторых, высок уровень латентности таких преступлений, факт совершения которых ни потерпевшие, ни родственники потерпевших обнародовать не стремятся, руководствуясь различными соображениями – от стыда до денежного вознаграждения от виновного. Латентность данной категории преступлений обусловливает их количественный рост из-за фактической безнаказанности преступников. В-третьих, именно смертная казнь представляется инициаторам проекта адекватной реакцией общества и государства на действия, находящиеся за гранью приемлемого, справедливой, хоть и суровой карой. В-четвертых, большинство граждан в ходе опроса поддержали идею о введении смертной казни за педофилию. В-пятых, смертная казнь, как наказание, применяется в ряде стран, в том числе и за преступления против половой неприкосновенности малолетних.
Нужно отметить, что при очевидной необходимости ужесточить наказание за насилие над малолетними детьми, принятие указанного законопроекта может и не решить проблем, обозначенных в справке-обосновании.
Латентность педофилии
Основной сложностью в выявлении и раскрытии данных преступлений является, как уже было отмечено, высокий уровень латентности. Причем эта латентность связана с тем, что, как правило, дети становятся объектом насилия в собственных семьях. Здесь отрицательную роль играют особенности народного менталитета, отсутствие привычки предавать семейные дела огласке, даже если семейное дело перерастает в семейное насилие.
Когда речь идет о педофилах, в сознании большинства возникает образ некоего «чужого» дядьки, который котятами и куклами заманивает маленьких девочек в безлюдные места. В отношении таких педофилов предлагаемый законопроект, наверно, сработает. Действительно, чужие дядьки подумают, рисковать ли своей жизнью, прежде чем уводить ребенка из общественного места или перехватывать его по дороге из школы.
Но будет ли закон эффективен в случае, если преступления против половой неприкосновенности малолетних детей совершаются в семьях? Прежде всего, такой факт насилия нужно установить. Правоохранительные органы и, соответственно, общество получают информацию о таких преступлениях только в самых крайних случаях, когда причиненный вред невозможно скрыть, когда изнасилования, оказываются сопряжены с нанесением тяжкого вреда здоровью ребенка, требующего врачебного вмешательства. Да и то, в этих случаях родственники могут пойти на многое, чтобы скрыть подобный факт, замаскировав его под что угодно. Система работы правоохранительных органов и судов, которая насквозь, и это ни для кого не секрет, пронизана коррупционными связями, предоставляет много возможностей для искажения информации о состоянии ребенка, для затягивания судебных процессов, для подготовки заведомо неверных экспертных заключений. Повлияет ли наличие смертной казни в таком случае на количество совершаемых преступлений? Вряд ли. Если человека, состоящего в родстве с ребенком и совершающего насильственные действия, не пугает пожизненное заключение, вряд ли его испугает и смертная казнь. То есть влияние смертной казни на мотивационные установки преступника довольно сомнительно.
Другой вопрос, что посредством применения смертной казни общество будет избавляться о нравственных и моральных уродов, которые совершают жестокие преступления в отношении детей. С этой точки зрения, закон, возможно, принесет положительный результат, и в нашем обществе будет фактически меньше людей, способных совершить столь отвратительные поступки. Насколько подобный подход вписывается в общую систему гуманистических ценностей, решать философам.
Причины и следствие
По большому счету законопроект предлагает ликвидировать следствия, но не причину. Отдельные граждане нашего государства, чье сознание настолько деформировано, что они из преступных или иных побуждений (возможно, психическое расстройство), совершают жесткие преступления, будут устранены. Но как быть со всем остальным? Не рассматривая случаи с уличными маньяками-педофилами, отметим, что условия, в которых растут дети Кыргызстана, являются первым и, по сути, единственным фактором, провоцирующим подобные преступления со стороны их родственников. Наши дети – это оставленные родителями, уехавшими на заработки, передаваемые с рук на руки дядям и тетям десятого колена, живущие в съемных квартирах и разваливающихся времянках, слоняющиеся по улицам и работающие на рынках, это дети, оставленные без надзора. В семейном законодательстве есть понятие детей, оставшихся без попечения родителей. Но таких детей берет хотя бы под какую-то опеку государство, которое и ведет хоть какой-то учет. Семьи же, в которых родители осуществляют формальное, номинальное попечение, в сферу внимания и без того уставшего государства, не попадают. Но дети в таких семьях остаются без контроля, опеки и заботы. Именно в этом состоит причина всех преступлений, совершаемых против детей.
Какой смысл бороться с последствиями, не устранив причину? Поскольку объективно изменить социально-экономическое положение большей части населения Кыргызстана государство не в силах, как не в силах вернуть на родину мигрантов, раздать всем землю, построить дешевые дома и накормить продуктовыми корзинами, с причинами насилия против детей государство может и должно бороться своими привычными методами – через усиление ответственности. Только на этот раз не тех, кто пользуется беспомощностью детей, а тех, кто эту беспомощность порождает и не предоставляет в должной мере той защиты, на которую вправе рассчитывать любой ребенок, то есть родителей или лиц их заменяющих.
Сегодня в Кыргызстане, неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего наказывается штрафом в размере от 50 до 100 расчетных показателей либо исправительными работами на срок до 2 лет, либо ограничением свободы на срок до 2 лет или лишением свободы на срок до 2 лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового. К сожалению, данные судебной практики по вопросу о том, сколько родителей привлечено к ответственности по указанной статье Уголовного кодекса КР, отсутствуют. Да и резонанса подобные случаи не получают никакого. Ну, подумаешь, не воспитывают, ничего страшного и предосудительного общество и государство в этом не видит, позволяя в отдельных случаях родителям отделаться только штрафом.
Ни в коем случае не призывая смягчить наказание для лиц, совершающих в отношении детей насильственные преступления, призываем обратить внимание на ужесточение наказания для родителей, которые, по сути, провоцируют ситуацию, когда в отношении ребенка может быть совершено такое преступление. Установив, к примеру, за уклонение от воспитания детей уголовную ответственность в виде лишения свободы, скажем, на срок до 20 лет, государство может обеспечить более вдумчивый подход со стороны родителей к следующим вопросам: рожать или нет, если рожать, то скольких, если рожать, то где потом работать, как и чем кормить. Так, чтобы потом родители не смогли оправдать собственное отсутствие необходимостью зарабатывать деньги или неготовностью нести родительские обязанности. Ужесточение ответственности родителей должно изменить ситуацию с брошенными детьми и уменьшить риск причинения вреда их жизни и здоровью.
Введение смертной казни вроде как обеляет наше государство, которое демонстрирует всем и каждому свою готовность решительно расправиться с педофилами. По идее, наши знаменитые правозащитники должны срочно прокричать что-нибудь о вероятности судебной ошибки, в этом случае, как ни удивительно, будут правы. И это все при том, что о детях здесь мало кто думает. Маленьким жертвам таких преступлений не так уж и важно, в силу их малолетнего возраста, что произошло с виновным – посадили его пожизненно или расстреляли. Ребенку важно, чтобы больше с ним такого не случилось, а рядом были любящие, понимающие, заботливые родители. На самом деле были рядом, заботились и понимали. Такого, к сожалению, законопроект не предусматривает и пока обеспечить не в силах.